День венгерской поэзии
Ко Дню Рождения Аттилы Йожефа
11.04.2021
11.04.2021
Один раз в месяц мы высылаем анонсы и приглашения на наши мероприятия
11 апреля в Венгрии отмечается День венгерской поэзии. В этот день родился Аттила Йожеф, один из классиков поэзии ХХ века.
Аттила Йожеф
Если спросить сегодняшних венгров, кто для них ассоциируется с понятием «классик венгерской поэзии ХХ века», то большинство из опрошенных скорее всего назовут Аттилу Йожефа.
Он родился в бедной семье в 1905 году, на окраине Будапешта. Отец оставил семью, когда маленькому Аттиле было всего три года. Мать воспитывала сына одна, работала прачкой и уборщицей. Ее не стало когда Аттиле было всего четырнадцать. Приходилось зарабатывать деньги самому. Несколько раз были попытки покончить с собой. За жизнь Аттила пережил несколько нервных срывов. В 1937 году совершил самоубийство прыгнув под поезд.
МНЕ Б ХОТЕЛОСЬ...
Мне б хотелось жить в достатке,
Хоть разок отведать шкварки,
Леденцов купил бы сладких,
Брюки были б без заплатки
Я б прошелся знатным фертом
В педжачишке непотертом.
Но фортуна чтой-то слишком
Задержалась на куличках
Я — Аттила-бедолага,
Не по мне все эти блага:
К сладким ласкам непричастен,
Сирота вовек несчастен.
Мне б хотелось жить в достатке,
Хоть разок отведать шкварки,
Леденцов купил бы сладких,
Брюки были б без заплатки
Я б прошелся знатным фертом
В педжачишке непотертом.
Но фортуна чтой-то слишком
Задержалась на куличках
Я — Аттила-бедолага,
Не по мне все эти блага:
К сладким ласкам непричастен,
Сирота вовек несчастен.
КОГДА МИЛАЯ ПО УЛИЦЕ ПРОШЛАСЬ
Когда ты вышла гулять, говорят,
Голубь подсел поболтать к воробьям.
Как ступила ножкой на тротуар,
сверкнула лодыжка, — бросило в жар.
Только чуть-чуть ты плечом повела,
чарами в сад паренька завела.
Витая над садом зажглись фонари,
с любимой гулял до вешней зари.
Любуясь тобой, смеялись друзья,
рады сердцем за тебя и меня.
Когда-то баюкал, гладя чупрун,
теперь боюсь — навсегда отберут.
Верный дружок доброй шуткой помог
в сердце сберечь завидущий цветок.
Ветер-отрада стан гибкий обнял,
вспорхнула вещунья снопом огня.
Когда ты вышла гулять, говорят,
Голубь подсел поболтать к воробьям.
Как ступила ножкой на тротуар,
сверкнула лодыжка, — бросило в жар.
Только чуть-чуть ты плечом повела,
чарами в сад паренька завела.
Витая над садом зажглись фонари,
с любимой гулял до вешней зари.
Любуясь тобой, смеялись друзья,
рады сердцем за тебя и меня.
Когда-то баюкал, гладя чупрун,
теперь боюсь — навсегда отберут.
Верный дружок доброй шуткой помог
в сердце сберечь завидущий цветок.
Ветер-отрада стан гибкий обнял,
вспорхнула вещунья снопом огня.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Дом смежил окошки-глаза,
утих в шалаше «Ералаш»,
ко сну отошла стрекоза,
усни малышка, спи Балаж.
Склонила головку пчела,
отплясал жук с нею чардаш,
в свой колчан вернулась стрела,
усни ты тоже, спи Балаж.
Спит давно и желтый трамвай,
тихо дремлет в окнах витраж;
во сне чуть всхрапнул каравай,
усни малышка, спи Балаж.
Спят медведи, слоны и львы,
спит на стуле пальто, — пока ж
трещать больше не будут швы —
усни ты тоже, спи Балаж.
Мячик вздремнул, и с ним свисток.
Все авто вернулись в гараж;
сахар заснул, спит колобок,
усни малышка, спи Балаж.
Шарик земной — стеклянный шар, —
покатишь; проявишь кураж —
огромный потушишь пожар.
Усни малышка, спи Балаж.
Всех врагов срази наповал,
героем стань... Только ублажь, —
нос мамин уже заклевал —
усни наконец, спи Балаж.
Дом смежил окошки-глаза,
утих в шалаше «Ералаш»,
ко сну отошла стрекоза,
усни малышка, спи Балаж.
Склонила головку пчела,
отплясал жук с нею чардаш,
в свой колчан вернулась стрела,
усни ты тоже, спи Балаж.
Спит давно и желтый трамвай,
тихо дремлет в окнах витраж;
во сне чуть всхрапнул каравай,
усни малышка, спи Балаж.
Спят медведи, слоны и львы,
спит на стуле пальто, — пока ж
трещать больше не будут швы —
усни ты тоже, спи Балаж.
Мячик вздремнул, и с ним свисток.
Все авто вернулись в гараж;
сахар заснул, спит колобок,
усни малышка, спи Балаж.
Шарик земной — стеклянный шар, —
покатишь; проявишь кураж —
огромный потушишь пожар.
Усни малышка, спи Балаж.
Всех врагов срази наповал,
героем стань... Только ублажь, —
нос мамин уже заклевал —
усни наконец, спи Балаж.
НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Вот мне уже и тридцать два —
и сам дарю себе слова —
брелок,
из строк,
сюрприз, которым удивлю
себя ж в кофейне, где в углу
сижу —
пишу.
Тридцать два года унеслось,
двух сотен в месяц не велось,
познай
мой край.
А мог бы педагогом стать,
не то что так —
вся честь
не есть.
...Не стал. Сам ректор дал совет
забыть про университет,
Свой строй,
покой,
он — меч из ножен вон —
моих стихов «Нет ни отца»
сберег
как мог.
Его имя и злобный пыл
здесь приведу, чтоб он прослыл
и груб,
и глуп.
«Вам, пока смыслю что-нибудь,
закрыт к преподаванью путь!»
Кричит,
мычит.
Сударь Антал Хоргер зря рад,
что не филолог я... Я — бард!
Придет
черед,
когда весь народ я буду
в высшую вводить науку:
учить,
как жить!
Вот мне уже и тридцать два —
и сам дарю себе слова —
брелок,
из строк,
сюрприз, которым удивлю
себя ж в кофейне, где в углу
сижу —
пишу.
Тридцать два года унеслось,
двух сотен в месяц не велось,
познай
мой край.
А мог бы педагогом стать,
не то что так —
вся честь
не есть.
...Не стал. Сам ректор дал совет
забыть про университет,
Свой строй,
покой,
он — меч из ножен вон —
моих стихов «Нет ни отца»
сберег
как мог.
Его имя и злобный пыл
здесь приведу, чтоб он прослыл
и груб,
и глуп.
«Вам, пока смыслю что-нибудь,
закрыт к преподаванью путь!»
Кричит,
мычит.
Сударь Антал Хоргер зря рад,
что не филолог я... Я — бард!
Придет
черед,
когда весь народ я буду
в высшую вводить науку:
учить,
как жить!
Стихи взяты из книги Аттила Йожеф «Образ в зеркале».
ОАО издательство «Радуга», Москва, 2005
ОАО издательство «Радуга», Москва, 2005